"Трудности перевода" (1, 2, 3, 4 главы)

[Xenophil]

Всем привет) Есть потребность поделиться своим фанфиком - одним из двух на ксенохищевскую тематику, гет и всё такое. Надеюсь, вам придется по душе

Название: Трудности перевода
Автор: Silversonne
Бета: AttaTroll
Фэндом: Вселенная хищников
Персонажи: Яуты, аттури, люди, ксеноморфы, ил-рруанцы и другие инопланетные расы
Рейтинг: NC-17
Жанры: Гет, Драма, Фантастика, Экшн (action), Психология, AU
Предупреждения: Насилие, ОЖП, Кинк
Описание: Времена, когда яуты и аттури были вынуждены объединиться перед лицом грозящей опасности, чтобы найти переводчика среди уманов, потому что последний переводчик-хироки, способный вести диалог с Межгалактическим советом и остановить нападение ил-рруанцев, умер при невыясненных обстоятельствах, а другие переводчики бесследно исчезли. Эта история не только о поиске взаимопонимания между двумя цивилизациями, отличающимися друг от друга культурными ценностями и восприятием жизни, но и о трудностях перевода, влекущих за собой цепочку непредвиденных событий, равно удаляющих и приближающих точки пересечения разных рас. Игра в классики, в которой представители двух цивилизаций, встретившись в одной клетке пространства, могут устоять бок о бок, столкнуть соседа, погибнуть вместе или воочию увидеть, как трещина змеится между ними, уничтожая предыдущие усилия на пути друг к другу.
Примечание: Некоторые "яутские" словечки выдуманы автором, некоторые неавторские, в любом случае, в тексте после каждой главы есть словарик необычных слов. Их немного)
Примечание 2: Харпи - слово, как раз придуманное автором для обозначения яутских женщин. В тексте расшифровки может не встречаться, поэтому указываю здесь.

Иллюстрации к истории. Автор -  Krissten или KristyBarka на девиантарте.

Варна - главная героиня

Варна - главная героиня

Ваар

Ваар

Торквэй

Торквэй

_~+~+~+~+~+_

Глава 1. Корабль направляется к желтой звезде

Если бы Ваар верил в наудских богов, он бы им помолился. Но он не верил, более шестидесяти лет назад распростившись с последним из них. Танг, бог выживания и космической доблести, ушел в тень, как только Ваар открыл в себе дар Предводителя и потерял Отмеченных твеем Молодых воинов – бывших учеников, последовавших за ним. Это было давно. Сейчас перед мысленным взором Мастера Танг вырастал, словно живое напоминание, закрывая отблески проносящихся мимо звезд фигурой исполинской и угрожающей. Тяжесть миссии, возложенной на Ваара, давила не слабее силы притяжения планеты ксенодактилей, забравшей не одного его ученика. Когда-то яуты кочевали от мира к миру в поисках достойной Охоты и трофеев, чтобы вернуться с победой и украсить ею дома, предоставить харпи (женщинам науду) доказательства силы и права на продолжение рода. Когда-то их кланы воевали с единственным врагом в обозримой вселенной – аттури – учеными и гениальными оружейниками, возомнившими себя истиной в последней инстанции. Когда-то инициация учеников была делом, касающимся только Старейшин клана, к которому те принадлежали. Когда-то… До тех пор, пока не приоткрылась завеса невидимой доселе части вселенной, населенной существами разумными и не менее опасными, чем сами Охотники. Они долго приглядывались к цивилизации науду, выжидали. Когда же противостояние яутов и аттури достигло предела, мир дрогнул и обнажился: из тьмы неведения пришли создания властные и терпеливые. Они дали науду переводчиков, чтобы диалог стал возможен.

Трудности перевода – естественная проблема в космосе. И дело не только в строении речевого аппарата, правилах складывания звуков и логике разных языков. Проблема гораздо глубже, чем самая глубокая впадина на севере Науд-Аурит’сеней. Отсутствие явлений, понятий, физических эквивалентов в мирах разных систем – бездна, через которую еще никому не удалось перепрыгнуть. Кроме переводчиков с планеты Хироку. Небольшой расы, выросшей на задворках охотничьих угодий науду. Они оберегались Галактическим законом и могли использоваться в качестве посредников в общении с цивилизациями, чей язык не поддавался прямому изучению. Тонкий браслет из темно-зеленого металла впивался в кожу левого отростка хироки, перенастраивая нервную систему существа и делая возможным понимать чужую речь на частотно-эмоциональном уровне. Частота и возникающие следом в сознании говорящего звуковые, визуальные, обонятельные или тактильные образы дешифровались в символы, которые мозг переводчика мог интерпретировать и трансформировать в родную речь. Проще говоря, переводчик слышал оригинальную речь собеседника, поверх которой накладывался тихий, сбивчивый перевод, запаздывающий на доли секунд.

Договориться с Межгалактическим советом оказалось не сложно. В общении с науду объединение трех рас видело безграничные возможности и выгоду, в частности охотники могли быть идеальными охранителями границ. Лишь раса Ил-рруа, связанная с советом обязательствами мира, не приняла следующих путем Тей-де. Виной тому полное несоответствие культурных, социальных и психологических ценностей. Образ жизни науду противоречил представлениям ил-рруанцев. Они молчали, пока науду придерживались границ компромисса, достигнутого с Советом и четко обозначавшего пределы охотничьих зон. Пока у науду были переводчики. Пока один из их кораблей не пересек грань дозволенного.

Ваар выдохнул острый, шипящий воздух. Переводчики – редкий неразменный трофей во вселенной. Этим трофеем в большом количестве яуты и аттури завладели, пройдя тропой политических хитросплетений, не свойственных их культуре, и каждый своей целью поставил одолеть исконного противника. До пропажи хироки в своеобразном спарринге лидировали аттури.

- Как они могли пропасть все разом? – Ваар не желал мириться с очевидным фактом. Охотник, выросший на планете темных лесов и жарких степей, простирающихся от водопада к водопаду, вьющихся между горных кряжей до очередных лесов, знал – всякому шагу есть своя причина и закон. Цвет его кожи легко варьировался от серо-зеленого до темно-серого оттенка, испещренного черными пигментными пятнами. Ваар был стар, опытен и хитер. Его обоюдоострое копье покрывали наслаивающиеся друг на друга насечки, свидетельствующие о великом множестве побед. Если он не найдет переводчика, маленькой планете через две декады не встретить восхождения красной звезды, как и тем, кто проходит инициацию на ней. Будь это группа никчемных учеников с дальних рубежей, он не пошевелил бы ни единой мандибулой. Но вопрос ставился иначе – элитные воины, первые ученики, нарушение границ, уничтожение переводчиков – последние два пункта, чем не повод к войне с Ил-рруа? Тогда ни один синий тентакль не сдвинется в сторону науду. Ваар не боялся смерти, так же как и войны. Только Ил-рруа – зверь, которого не просто так держат на поводке неведомыми обязательствами. Чего бояться лавине? Черной, всепоглощающей, инфицирующей всё и вся на своем пути. В руках совета имелся козырь, защищавший всех, кто в него входил или был под прямой защитой. Но как защититься цивилизации, вдруг оказавшейся отрезанной от протектора языковым барьером?

По кораблю прошли электрические сполохи, свидетельствующие о точном попадании в притяжение ближайшей звезды. Впервые Ваар летел на планету уманов не ради Охоты. Шутка ли Пути: уманы по психофизическим показателям оказались расой, способной адаптироваться к переводному устройству. Не все уманы, если быть точным. Виртуальные эксперименты аттури раз за разом выдавали один результат: самки уманов лучше самцов подходили для реальных экспериментов. Психологически подвижные, гибкие, способные подстраиваться под обстоятельства, эмоционально неустойчивые, чья нервная система поддавалась коррекции со стороны, с особым гормональным фоном. Пришлось даже объединяться. Сколько поколений аттури и яутов не видели мира – пять, шесть, а может и больше?

Найти среди уманов переводчика – четверть дела. Его предстояло обучить и помочь выжить. Уманы – существа слабые, мягкие во всех смыслах, особенно самки. Тело подвержено серьезным изменениям, что необходимо принять во внимание, учитывая атаку устройства на нервную систему. Могли не выдержать сосуды головного мозга – органа, обеспечивающего работу основных систем умановского тела. Столь полезную информацию аттури почерпнули в библиотеке Межгалактического совета. Пронырливые ксеноморфы!

Могло не выдержать сердце. Одно единственное! Удивительно, как с такой биологией существа не просто выжили, но, случалось, давали достойный отпор яутам. Только не ему – фыркнул Ваар, констатируя факт. Как будто мало этого, ведь переводчика предстояло защитить от экипажа орбитальной базы. Его команда вымуштрована и знает – Ваар не отдает пустых приказов. Не трогать переводчика могло значить только одно – когтем не прикасаться. Однако от чужой глупости уман застрахован не был. По имеющимся данным далеко не все самки подходили – еще до начала операции стало очевидно, поиск растянется на неопределенное время.

Сколько бед, и все разом на голову охотников. Что делать с нарушителями закона, если их удастся спасти, решит объединенный клановый совет. Только их еще нужно спасти, чтобы узнать, как они оказались на запрещенной планете. Попадется способный, но пугливый уман, все усилия разольются поганым твеем. Найти, обучить, защитить, уговорить помочь науду или заставить – терпение у Предводителя есть, но и оно не бесконечно, кроме того, времени почти не осталось. Ваар прошествовал от смотровой площадки к командной рубке. Науду выстроились в линию, приветствуя Предводителя. Инструктаж пройден – на корабле лучшие воины. Пусть охотятся – никто не отнимет у них этого права. Было бы жестоко запретить Охоту на Терре. Слишком короткое слово для обозначения планеты, некогда записанное встроенным в шлем устройством. Если переводчик найдется, Ваар непременно спросит, что оно означает. Язык уманов, судя по всему, небогатый, обрывочный. На это указывали записанные реплики. Односложные предложения, переходящие в стрекотание, подобное пению ящериц из огненных миров. Много слов, частых, не выделенных интонацией. Или интонация настолько слабая, что не воспринимается?

Командная рубка представляла собой вытянутое помещение, стены которого покрывали округлые наросты, служащие анализаторами воздуха и сигнализирующие об изменениях состава и температуры. Они светились оранжево-красным или ярко-алым, что соответствовало норме. Как только цвет в той или иной части корабля менялся на опасный зеленый, коридоры словно пропитывались звуковой волной. Яуты покидали вверенные им посты и собирались в рубке, дверь плотно герметизировалась до устранения возникшей проблемы. Система фильтрации действовала безотказно. Космос – существо живое, путешествовать и быть застрахованным от инфекций, непредсказуемого взаимодействия обшивки корабля с атомами, составляющими туманности и галактики, просто невозможно. Основная аппаратура находилась у прозрачного бронированного иллюминатора, через который пилоты следили за обстановкой вокруг корабля. На экран проецировались изображения с разных камер. Сейчас яуты вернулись на свои места и готовились к посадке. Ваар отдал последние распоряжения и направился в тренировочный зал, где работала над боевыми приемами его лучшая группа. Некогда почти все присутствующие здесь были его учениками. Ла-арх и Чикхр-аур пришли к нему после смерти брата. Они не присягали на смерть, но каждый готов был умереть за того, кто воспитал их наставника. В зале находилось двое аттури – наблюдатели. Они тоже тренировались, но несколько иначе. Высокие, крупнее стандартного яута, они не уступали в ловкости, хотя и были физически слабее. Их путь давно пролегал в иных плоскостях, где твей яутов не отличался от твея иных существ. Аттури не нравилось, что ими руководит яут. Это читалось в напряженных позах, в постоянной боевой готовности даже во время приемов пищи и положенных трех часов сна, достаточных для восстановления сил. Аттури смотрели на Ваара недоверчиво, но Предводитель не перешел бы из класса Наставников в класс Ведущих боевой отряд Воинов, если бы не читал в легком дрожании аттурийских жвал агрессию, умело задушенную крутым нравом и силой воли. Никто из отряда не ощущал ее. Для Ваара чужая злость как твей чужаков – запах резок и силен, его не спрячешь и не закамуфлируешь под предвкушение Охоты.

- До планеты уманов час и три доли. Соберите оружие и будьте готовы. Анту, - обратился к главному аттури, потому что Торквэй рядом с ним проявлял все признаки бета-самца. – Полагаю, вы поучаствуете в Охоте. Моя воля распространяется на всех не только на территории шаттла, но и на планете, где я направляю Сезон. Ступив на почву, вы подчиняетесь мне, как и здесь, что было оговорено Союзом наших кланов. Запрет на убийство вооруженных самок распространяется на вас до тех пор, пока мы не отыщем переводчика. За нарушение приказа – расстрел.

Анту подбросил метательный диск к потолку, тот благодаря встроенному антигравитационному двигателю завис над ним, покачиваясь из стороны в сторону и ловя равновесие в горячем воздухе. Диск сдвинулся в сторону Ваара, всего на сантиметр, и вернулся в руку аттури. В знак согласия Анту наклонил голову, не отрывая от командующего глаз. Ни один мускул не дрогнул на лице Предводителя. Альфа – глупец, в отличие от своего соплеменника. Рано познал чужой твей, рано встал на путь наставничества. Тщеславный наставник – смерть для учеников. Рисковать сверх меры не будет, но неприятности доставит, если Ваар допустит хотя бы одну ошибку. Торквэй, в отличие от сородича, внимательно следил за Предводителем, изучал, интересуясь причиной каждого решения, – поборет физическую слабость, получит шанс превзойти собственного куратора. По всей видимости, отношения между этими двумя были именно такими. Торквэй не принадлежал к ученикам Анту, но склонял перед ним голову – признавал как руководящего в возложенной на них задаче.

Низкий рокочущий звук прошелся от носа к корме корабля – пилоты предупреждали о выходе на посадочную глиссаду. Науду заняли свои места вдоль стен кормовой залы – растягивающиеся жгуты-контролеры перехватили застывшие в вертикальном положении тела поперек груди. Они не позволят жесткой посадке повредить позвоночник. Ноги защищала двухслойная силиконовая подставка, на которую становился охотник. В руках яутов замер обоюдоострый посох – ритуальное оружие открывающих Сезон Охоты. Аттури уперли когтистые руки в бедра, тем самым выказывая презрение к ритуалам яута. «Пусть, - рыкнул Ваар. – Охота покажет, кто чего стоит». Трогать наблюдателей без повода он не имел права – таковы условия мирного соглашения. Ничего – боги дадут, его воины еще померятся с ними силой. Боги? Как странно, за последнюю пару часов он опять вспомнил тех, кому отдал последнюю дань давным-давно, расплатившись твеем учеников и поклявшись в тот день никогда более не допускать этого. Не верить и не платить, потому что плата за глупую веру – смерть.

Глава 2. В краю ощетинившихся лесов

- Что он собирается делать? – Торквэй не мог сдержать естественного любопытства. Вне сомнения, Ваар знал, как поступить, даже в ситуации, когда ни один Старейшина, входящий в коалицию двух объединенных рас, не дал более-менее стоящего совета. Анту презрительно рыкнул, не удостоив сородича ответом. Похитит уманку и дело с концом. Пока Межгалактический совет разберется, что к чему, следов не останется. С другой стороны, риск слишком велик. Одно дело допустимая Охота и совсем другое перекраивание сущности местного обитателя, похищение, использование в собственных целях. Куда могли подеваться эти мерзкие хироки со своей жемчужно-желтой планеты, да еще так не вовремя?

- Он не сможет похищать одну самку за другой. Куда их потом девать? Не возвращать же самцам. Отличная перспектива – провести миссию, тестируя Пьед Амедха, чтобы затем все силы положить на переговоры с главными представителями планеты, негодующими из-за гибели самок. Как их вообще вычислить в сборище безостановочно передвигающихся по земле существ, у которых нет даже центрального плацдарма для общепланетарных встреч?

Если бы Анту планировал операцию, миссия выглядела бы иначе. По правде говоря, он понятия не имел, что затевает Ваар, но был уверен: яуты не способны выдумать ничего эффективнее собственной заносчивости. Торквэй повел плечами – знак колебания, не ускользнувший от сородича. Глупый аттури смел сомневаться в его словах.

- Ваар не станет тащить самок Пьед Амедха на корабль. Безопасность экипажа прежде всего. Фильтры работают безотказно, но…
- Свое мнение будешь высказывать наставникам в Академии. Твоя работа – подобрать для умана инъекцию длительного действия, чтобы не закатил зрачки по дороге. Моя задача – проконтролировать твою работу и обеспечить подготовку защитного обмундирования переводчику, - Анту не решился привлечь внимание яутов гневным ревом. Клыки неровным крестом сошлись над челюстью, с неприятным звуком потерлись друг об друга: аттури гасил вспыхнувшую ярость усилием воли. Единственно верное решение в возникшей ситуации – сотрудничество с яутами, только давалось оно с трудом: слишком сильна была боль от некогда пережитых унижений, слишком горькие победы отдавались гордостью в сердцах. Вряд ли время способно стереть память, увековеченную на стенах храмов, на трофейных костях, передающихся из поколения в поколение.

--------------------------------

Сумерки накрыли Екатеринбург рваным полупрозрачным пологом. Где-то в отдалении ухала сова. Варна прислушалась: город молчал, несмотря на тревожные новости. Пара группировок устроила разборки на всем протяжении от проспекта Ленина до улицы Малышева. Ее это больше не касалось: Варвара Лебедева наслаждалась вторым днем отпуска, на место событий наверняка выезжал Михаил. Это он любит дни погорячее, вот и пусть радуется – третья колонка его.

Друзья собрались дома у Валеры – в обители истинного поклонника всего фантастического и уфологического. На стенах – фотографии полтергейста в активной, как он говорил, фазе, иллюстрации моделей космических аппаратов будущего, работающих не на жидком топливе - им предстояло покорять дальние рубежи Солнечной системы, правда, пока лишь в воображении. Таких экспериментов за последние двадцать лет проведено немало, некоторые даже успешно. Двигатели, преобразующие материю по курсу движения шаттла, активно использовались для полетов к Луне.

Пролетела птица, едва не задев Варну крылом. Нет, кажется, это была летучая мышь. Она любила этих незатейливых созданий. В первой поездке на Кавказ они здорово напугали ее: тихие, стремительные, прошуршали над головой, задев кепку когтистыми лапами, и исчезли в темноте пещеры, оставив после себя непослушные мурашки.

На балкон выскочила Женя, ее сестра.
- И зачем я согласилась на эту авантюру? – вопросила она сгустившиеся сумерки. Следом за ней появился Алексей, стройный, высокий мужчина, со смешными морщинками вокруг глаз – жених Жени. Он что-то говорил, сестра отвечала, но Варна уже не слушала, вернувшись в квартиру. Опять ссорятся из-за ерунды.

Рано утром к ним присоединился Антон, за ним шла Анна - миниатюрная, круглолицая девушка с твердым характером, она работала патологоанатомом в центральной городской больнице. Без врача лазать по уральским лесам занятие не безопасное. Чуть позже подошел Анатолий, он ездил в центр разведать обстановку и докупить последнее, что может потребоваться в походе, в частности батарейки.

Всё началось, когда Валера несколько дней назад получил сообщение о наблюдении НЛО неподалеку от лесничего домика, куда часто наведывался со своей уфологической группой. День спустя по городу разлетелся слух о блуждающих в окрестных горах снежных людях. Но вот незадача: почти вся его команда отдыхала: кто на море, кто в Петербурге. Валера не растерялся и быстро нашел попутчиков: кто, как ни друзья детства, поддержат его идею. Каждый из них, так или иначе, интересовался таинственным и внеземным, правда, степень увлеченности была разной. Варне вполне хватало пары книг про пришельцев на ночь. А тут вдруг такая возможность. В их края едут ученые из Москвы. Валера планировал первым добраться до места, подготовить лагерь, провести первичный осмотр периметра, чтобы во всеоружии дожидаться москвичей.

Анна согласилась на авантюру исключительно ради Анатолия, а Варна… сейчас она вообще не была уверена, хочет ли бродить по опасным лесам неподготовленной. Опасность в первую очередь представляли клещи, коих за лето наплодилось целое царство. Несмотря на то что район не был энцефалитным, риск встретиться с зараженным насекомым существовал. Но Валера пообещал: часть пути они преодолеют на оборудованной газели. Долго от стоянки идти не придется, а за машиной приглядят местные охотники, с которыми мужчина на «ты». В случае чего ребята быстро доберутся до города. После укуса на всё про всё есть три дня. Если повезет стать свидетелями чего-нибудь интересного, Варна напишет про это статью: баловство в стиле фэнтези. Было бы не плохо – за год от однообразных социальных тем она устала.

Ехали три часа. Разрабатываемые карьеры довольно быстро сменились туманно-зеленым лесом, тоскливым на фоне собравшейся облачности: небо проливалось за горизонт молочно-белыми потоками. Женя натужно молчала, сохраняя под стать природе туманно-удрученное настроение. Мужчины шутили. Всем собравшимся было за тридцать, Варне – двадцать семь, Женя – на год младше сестры. У каждого своя жизнь – волнами разбивающая препятствия в пыль или текущая мирно, как большинство уральских рек, Валера вон нашел уютную заводь и не стремился ее покидать. Семья, ребенок, но собрал же друзей. И ведь не испугались приключений, палаточной жизни под открытым небом, отправились в путь – трясутся на неровной трассе, не унывают, веселятся.

Варна сидела напротив сестры, читала «Властелина колец», изредка отрываясь от путешествия в Мордор и поглядывая то в окно, то на Антона. Когда-то она была в него влюблена, они даже встречались, но не выдержали больше двух месяцев. Слишком разные люди: Варна спокойная, рассудительная, любила время от времени отключаться от людей, эксцентричность и вездесущность Антона выводила ее из себя. Он умудрялся злить ее даже в мелочах. Правда, за последние пару лет мужчина сильно изменился: буйный нрав переплавился в приятную эмоциональность, и она ловила себя на мысли, что заглядывается на него – улыбчивого, энергичного, смешливого. А как военная форма подчеркивала его уверенную мужественность – глаз не оторвать. Антон улыбнулся, долго и проникновенно, и Варна зарделась, уткнувшись в книгу.

Нигде не найдя охотников, Валера припарковался в отведенном для него месте. Мужики вернутся, узнают, чья машина, и присмотрят за ней. Оставалось пройти пять километров пешком и можно ставиться. Женя нетерпеливо пританцовывала возле широкой тропы, уходящей далеко наверх по поросшему чертополохом склону, пока сестра проверяла рюкзак. После секундных размышлений книга о приключениях Фродо и Сэма исчезла под черной ветровкой и темно-синим свитером. Варна посмотрелась в зеркало: уставший вид, лицо бледное, каштановые волосы растрепаны по плечам, их даже в хвост не собрать – длина неудачная. Вот что значит работать без выходных три месяца подряд – никому не пожелаешь. И параллельно диссертацию писать. Она подумывала отказаться от умной затеи, но скорее лишь на словах. Ее ждала экспедиция в Исландию – от северного подарка судьбы только глупец откажется. Какие они все-таки с сестрой разные… Женя высокая, кареглазая, светлые волосы плавно вьются – вся в папу, и тоже посвятила себя биологии. В Варне читались бабушкины черты – средний рост, прямые волосы, большие серые глаза, приглушенно-матовые, темного оттенка. Лишь выступающие верхние «клыки», заметные при улыбке, да любовь к чтению – вот и вся общность двух сестер.

Женя молодец, уже успела диссер защитить. Рыбы, рептилии – это ее страсть. Она даже на Камчатку ездила, на озеро Дальнее, жила в палаточном городке, материал собирала. А Варна еще в детстве полюбила всё древнее и первобытное, потому исполнила мечту прабабки – пошла учиться на историка. До экспедиции оставался год. Возвращение в аспирантуру получилось неожиданным, хоть и запланированным. Местная газета – неплохое времяпрепровождение: экзамены сданы, нужно как-то скоротать время. Платят неплохо, и вставать каждым утром не скучно. Екатеринбург сотрясали митинги и забастовки, перемежающиеся собраниями глав округов, научными конференциями и криминальными стычками, как те, что случились пару дней назад. Россия трещала по швам, и это несмотря на то, что одной из первых вошла в лигу «Десяти государств», готовящих проект заселения Марса под кодовым названием «Арес-I» (кто бы мог подумать!). Совместными усилиями ученые из Великобритании и России изобрели материал для создания сверхпрочного купола на красной, испещренной кратерами планете. Постоянную атмосферу будут поддерживать японские генераторы, за шестьдесят лет не выдавшие ни единого сбоя.

--------------------------------

Охота выверенным танцем, рельефным и выразительным, подходила к кульминационной точке – острию ритуального копья. Ваар строго определил периметр, запретив приближаться к крупному поселению уманов. Не хватало еще, чтобы Пьед Амедха подняли шум. Небольших деревень, разбросанных вдоль лесистых горных склонов, вполне хватит для испытания силы. Кроме того, перед каждым воином стояла единственная приоритетная цель – найти переводчика. Желательно пятерых, чтобы можно было выбрать. На специальное устройство, встроенное в наруч Предводителя, поступали тревожные сообщения – с каждым часом время, приближающее учеников и их наставников к тей-де на запретной планете, у которой-то и названия не было, неумолимо сокращалось.

По подсчетам Торквэя на роль переводчика подходила самка, достигшая по умановскому календарю сорокалетия. К сорока годам женщина полностью формировалась, как личность, имела более-менее фиксированный характер, производила на свет потомство (как минимум одного ребенка – с рождением детей у этих особей имелись определенные проблемы) – это значило, она могла ясно мыслить, не обремененная страхами за свои репродуктивные способности. Однако те самки, которых удалось обследовать, были либо не восприимчивы к устройству, либо отличались крайне слабым здоровьем. Ваар не знал, что так веселило Анту – слабость уманов или неудачи Предводителя – но он часто замечал самодовольный оскал на темном, почти лишенном пятен лице. «Как опасно быть глупцом! – размышлял яут. – Без здравой оценки происходящего долго не выстоишь на границе тей-де, и вместо того чтобы совершить осознанный, достойный шаг за грань, слетишь кубарем, ломая когти и клыки. Этот сорвется, рано или поздно сорвется». Ваар не сожалел о глупцах, тем более о тех, чья глупость стала закономерной. У каждого свой путь.

Помимо всего прочего, Ваар запретил убивать самок. Торквэй приготовил инъекцию, частично отключающую память – известный наркотический эффект растения л-лар-хвэ оказался применим к расе уманов.

Мир вокруг выглядел матовым и, казалось, весь пропитался серо-зелеными оттенками. Деревья, ощетинившиеся миллиардами иголок, непривычно-мягких и даже щекотных, единообразие запахов – совсем другие ощущения, чем от предыдущих посещений голубой планеты. Здесь не было влажной жары – важное условие поиска переводчика. По всей видимости, жара неблагоприятно действовала на состояние уманов, их реакции и интеллект. Пришлось перенастраивать охладительную систему на поддержание постоянной, комфортно-высокой температуры тела, которая без фиксации режима стремительно понижалась из-за особенностей местного климата – сильных ветров и неприятной мороси, атаковавшей землю две ночи подряд. Регуляторы на валарах затянули до второго щелчка. Смиряться с болезненными ощущениями в головных наростах приучали с детства, отправляя подростков на безопасную, но очень холодную планету Кир-раэ, докручивая фиксирующие унтары до четвертого щелчка – режим, граничащий с максимальным пятым, терпеть который могли лишь опытные воины, потратившие месяцы на медитации. В бою забываешь о естественной боли – скользишь по краю, превращаясь в тень, – одну из тысяч, населяющих храмы.

Местные самцы оказались хитрыми вояками, даже отважными. Но и они не могли долго противостоять яутам. Их оружие, последовательно выдающее восемь выстрелов, наносило незначительный ущерб – маломощное, оно явно не предназначалось для Охоты. В крайнем случае, на мягкотелую дичь, коей изобиловали окружающие леса.

Глава 3. Переводчик

Валера быстро отыскал нужную тропу. Незаметно похолодало, и Варна подумывала последовать примеру Жени и надеть ветровку. Приняв решение, она выудила из рюкзака короткий свитер, сняла темно-серую тряпичную куртку, быстро облачилась, нацепив куртку обратно: та крепко стянула талию, но застегнулась. Стало однозначно теплее. Поправив кепку, зашагала в направлении скрывшихся за поворотом друзей. На тропе поджидал недовольный Антон:

- Предупреждать надо, если останавливаешься! Иди вперед, - голос серьезный, резкий. Спорить не хотелось, и потому она просто пошла дальше. Зачастившее от поездки по ухабистой дороге сердце успокоилось. Можно было глубоко вдохнуть пахнущий хвоей и грибами воздух, прохладный и свежий, наполнявший тело бодрым оптимизмом. Кажется, приключение оправдывало себя: даже если они разминутся с московскими учеными или попросту не дождутся их, то отлично проведут время на природе. Никто из отправившихся навстречу приключениям, за исключением Валеры, не верил ни в пришельцев, ни в йети, ни в НЛО. Конечно, всё это могло существовать, но вряд ли бродило по знакомым с детства лесам. Пропетляв меж высоких елей и берез, тропа вывела на склон, поросший отцветающим иван-чаем. Сверив записи с показаниями компаса, Валера начал спускаться, смело отклоняясь от первоначального курса.

- Пройдем по азимуту строго на север и через час уже поставимся. Максимум через полтора. Комендантом лагеря предлагаю назначить Валеру. Если никто не против, давайте торопиться, через четыре часа cтемнеет. Поставимся – сообщим координаты московским. Завтра приходит их поезд. Все в норме? Варя? Девочки?

- Да. И ей не нравится это имя, - подала голос сестра. Валера хохотнул.

Ну надо же – беспокоятся о ней, как о самой неопытной. За плечами каждого из них не менее пяти походов. Две Варины экспедиции на Кавказ – это, естественно, не в счет, да и вряд ли про это помнят, хотя Женя все уши прожужжала рассказами о пещерах и странных земных провалах.

- А что мне будет? – огрызнулась Варна и заторопилась вперед. Зря она поспешила опередить Валеру на склоне: левая нога неудачно подвернулась, и она проехалась пару метров вниз – скользкая трава лишь увеличила скорость.

- Ты цела? – послышалось откуда-то сверху, голос был взволнованным и сбивчивым. Сестра. Варна встряхнула головой и засомневалась. Лодыжка подвернувшейся ноги заныла, но терпимо.

- Ушиб, - констатировала Анна. – Придется сбавить темп.

Валера смачно выругался, но его тут же пристыдила Женя. Похоже, сестра сильно нервничала, но старалась не подавать виду. Умница.

- Я могу идти, - твердо ответила Варна. Поднявшись, прощупала землю пострадавшей ногой – вроде бы все в порядке, земля ощущалась по-прежнему. «Надо быть умнее в свои двадцать семь, а не бравировать ловкостью и быстротой», - подумала она и добавила уже вслух:

- Если мы будем тормозить из-за всякой ерунды, то и до вечера не доберемся. А я предпочитаю в темноте сидеть у костра и пить чай, а не рисковать глазами, пробираясь по лесу.

- У нас есть мощные фонари, - подал голос Анатолий, всю дорогу молчавший.

- У нас есть мозги, - не сдержалась Варна. – И я собираюсь хотя бы сейчас воспользоваться ими, чтобы не лишиться чего-нибудь другого, не менее значимого. Светодиоды делают тени чернее и глубже, ты легко можешь напороться на ветку, приняв ее за тень. В аптечке есть мазь, к завтрашнему утру всё пройдет, - уверенно закончила она и двинулась вперед. Анна подтвердила, что ничего серьезного не произошло, и последовала за ней.

Нога хоть и беспокоила, но не мешала идти в темпе остальных. Боль приходила смутная, легкими наплывами – несильная и неловкая. Она почти не отвлекала, но настроение бесповоротно испортилось. Варна уговаривала себя: завтра новый день, отоспится, пообщается с учеными, оживет. Она представляла задушевные разговоры у костра, когда от мыслей отвлек шум вертолета. Что-то не понравилось ей в этом звуке. Не МЧС, их вертолет она видела, когда выезжала на пожар в начале лета. Интересная тогда статья получилась, с подробным описанием действий спасателей. Не медицинский вертолет и не любительский с соседнего аэродрома. Военные? – мелькнуло в голове, но она постаралась отогнать неприятную мысль. Не хватало еще на учения нарваться. Зря они все-таки спрямили курс, отклонившись от тропы. Валера продолжал стоять на своем: идут правильно и минут через двадцать окажутся на месте, благо ориентиров вокруг предостаточно. Речка вон справа бежит меж корней, как ей и положено.

- Не нравится мне это… - Антон проводил взглядом следующие две вертушки. Их догоняла третья, но вскоре и она исчезла за деревьями. Анатолий с Лешей согласно кивнули.

- Доходим до точки и расставляем лагерь. Дежурить будем по двое. Вполне вероятно, где-то опять вспыхнул пожар, - все-таки Валера умел подбодрить ребят. Но только не Варну: тревожность верткой змеей уже заползла в сердце.

- В такую погоду и пожар?

- Идиотов не перевелось на нашей планете, - хмыкнул мужчина, поправил куртку и зашагал вперед. Валера со своей командой здесь все вдоль и поперек исходил. Нет в этих краях военных баз, а та, что была в ста пятидесяти километрах отсюда на восток, давно закрыта.

Пробирались вперед в полной тишине, пока не услышали позади стрельбу. Стараясь удержать друзей от паники, Валера сослался на развлечения охотников.

- Стой, - услышал за собой звучный голос Антона. Звуки на мгновение стихли. – Что это было? По-твоему это охотничьи забавы? Больше похоже на пулеметную очередь.

Источник звука находился далеко, там, откуда они пришли, и перемещался. Женя схватила сестру за руку и потащила за собой.

- Сейчас не сезон охоты, - признался Валера. – Мне так сказал лесник. Это я вам точно говорю. Я не знаю… не знаю, что это! – выглядел он не менее испуганным и затравленным, чем товарищи. В конце концов, именно он втянул их в авантюру с пришельцами.

А потом что-то случилось. Варна не поняла, что именно произошло, и как быстро она оказалась на земле. Кто-то навалился сверху, закрывая собой. Анатолий? Антон? Во вспыхнувшем воздухе она не смогла разобрать. Ей показалось, сам Громовержец послал с небес поражающие врагов молнии – так вдруг загрохотало и засверкало. В огненных сполохах она видела, как одна за другой загораются ели и сосны, но верховое пламя стремительно гасло, оставляя после себя лишь дым и сильный запах.

--------------------------------

Мало того что Анту нарушил приказ и две ночи подряд охотился в крупном поселении, так еще и привел за собой вооруженных уманов. Те прилетели на крупных, бронированных механизмах вытянутой формы. С аттури Ваар разберется позже. Сейчас важно не допустить провала миссии из-за повышенного внимания противника. С уманами следовало разобраться быстро и четко, пока они не подтянули дополнительные силы для выяснения подробностей кровавого поединка в центре города. Кажется, так эти существа называли места, где совместно обитали. Жизненно важные планы под угрозой из-за одного…

- Квейинд-твей (1), - Ваар с усилием сдержал рвущийся из горла рев.

Переводное устройство находилось у второго аттури, час назад испытывавшего его на самке местного охотника. Жилище умана свидетельствовало об увлечениях хозяина: со стен смотрели мертвые головы, но почему-то с костей не была удалена плоть вместе с шерстью. Своеобразный подход к сбору трофеев. В битве, полыхнувшей посреди ощетинившегося леса, Предводитель потерял Торквэя из виду.


Ваар сразу приметил невооруженных уманов, вставших на пути маленьких воинов к тей-де. Среди них за густой порослью прятались три самки. Торквэй сражался в стороне, несколько солдат подобралось к нему сзади. Раздался взрыв, и Торквэй отлетел в сторону, проехавшись спиной по стволу высоченного дерева. Устройство выскользнуло из удерживающего его крепления на поясной броне – покатилось вниз по пологому склону, прямо к безоружной стайке Пьед Амедха. «Рйет», - выругался аттури, но был отвлечен группой из пяти стрелявших в него уманов. Браслет никуда не денется. Отправит бледнолицых за грань и вернется за ним.

Первой вещицу увидела Женя. Им пришлось оставить иллюзорно безопасные кусты и перебежать к широкой, старой ели, боясь каждого звука и поставив целью небольшой овраг через ручей, способный послужить какой-никакой защитой. Анна что-то кричала, на нее огрызался Леша.

- Не трогай! – только и успела выкрикнуть Варна, заметив, как Женя тянется к странной вещице. Совсем рядом вспыхнул огонь, и сестры присели, закрыв голову руками и тяжело дыша. «Вот и всё. Конец поездке, конец всему. Только бы выжить…» По щекам полились слезы, но она упрямо стерла их и посмотрела на сестру: та была ни жива, ни мертва, белая, как полотно. «Держись», - прошептала Варна, не зная, слышит ли она ее. Женя слабо кивнула, боясь привлечь внимание, и Варна облегченно вздохнула, сжала худенькое сестринское плечо. Воспринимает – это хорошо. Почему-то было важно, чтобы она услышала, отреагировала. Варну мутило. Пламя взвилось совсем близко, осветив огромное существо, направившееся к ним: его покрывали железные пластины, а лицо скрывала маска. Оно больше походило на ящерицу, чем на человека, только хвоста не было. Дикий холод поднялся от ног, занемевших от страха, до макушки. Рядом показался силуэт Валеры, за ним стоял Антон. Анатолий куда-то пропал. Варна не могла разглядеть из-за рези в глазах. Похоже, сестра тоже обратила внимание на чудовище, потому что рванула в сторону. Всё смешалось.

- Гражданские! – услышала возглас военного за спиной. – Здесь гражданские!


- Подготовить шаттл, - отдал приказ Ваар. Как только они убьют местных воинов, немедленно взлетят. На планете предостаточно мест, соответствующих условиям отбора.

Яуты действовали быстро и слаженно, что удивило Анту. Он-то думал, каждый из ярко-пятнистых воинов станет перетягивать бой на свое копье. Стремительное движение вперед, плавный разворот, выпад – еще один уман насажен на копье Хрваура – яута, служащего у Ваара «левым копьем». Правая рука всегда должна быть свободна – так звучит заглавный напев к книге «Идущих путем Наин-десинтье-де [Чистого выигрыша]». Тот, кто стоит справа, может помешать. Позади яута раздался выстрел, но Хрваур не только успел пригнуться и отклониться влево, но выстрелить в ответ, выбросив руку вперед и развернувшись к противнику всем телом. В два прыжка оказался рядом с невысоким воином в мягких зеленых доспехах, абсолютно неэффективных в сложившихся условиях, – тот попятился, попробовал выстрелить, но его оружие, по-видимому, заклинило, потому что в следующее мгновение он побежал. Глупец! Хрваур рассек умана пополам и огляделся. Что-то блеснувшее на земле привлекло его внимание – браслет. Ну и растяпа этот ученый аттури! Обругав Торквэя последними словами, направился к прибору.

Теперь Варна видела двух приближавшихся к ней монстров и запаниковала. Поврежденная нога, неестественно вывернувшись, зацепилась за корягу, и она полетела лицом вниз, из страха выставив перед собой руки. Что-то больно обожгло запястье. Предмет, который хотела поднять ее сестра, раскрылся и хищно сомкнулся на руке. От ужаса, показалось, волосы встали дыбом, но то, что приближалось, было страшнее боли и неведомой дряни, отсвечивающей зеленым. «Останется ожог, - мелькнула спасительная мысль. – Всего лишь ожог. Существа, идущие к тебе, - чудовища, убивающие одним движением руки». Перед глазами плясала мутно-кровавая картина, в которой невидимое оружие рассекало человека пополам. Только желание жить удержало рвотный позыв.

- Достань устройство, - отчетливо услышала она. Несмотря на понимание, язык оставался чужим, неясным, разрушающим все мыслимые представления о человеческих языках и том, какими они могут быть. Рык, в котором отчетливо слышались интонации, а поверх него – тихий перевод. Варна встряхнула головой – понимание не ушло.

- Беру этого на себя, - не угроза и не вызов, простая констатация факта. Дикий ужас, пронзивший ее, не позволил связать внезапно открывшуюся способность с устройством на руке.

Реакция опешившего умана насторожила Ваара. Резко подскочивший уровень адреналина в крови вполне мог спровоцировать контакт переводчика с живым существом. Браслет молниеносно подобрал ключ к нервной системе самки. Похоже на то. Тончайшие иглы глубже проникли в плоть, направив закодированный импульс прямо в спинной мозг. Жар пронзил позвоночник, полыхнув от копчика к затылку. Варна взвыла и обернулась. Антон стоял на линии удара. Мир окончательно перепутался – стало совсем неясно, где небо, деревья, они, перепуганные и уставшие, а где земля. Она видела лишь Антона и направленное на него оружие, похожее на копье, но со странными сполохами на ободке. В сознательном состоянии она никогда бы не сделала того, что совершила: прыгнув вперед, загородила мужчину. С губ сорвалось:

- Стэй`де`тхэ! – «не стреляй» по-яутски. Варна не поняла, как произнесла это вслух, но слово было правильным и единственно верным.

- Стэй`де`тхэ! – отдал приказ другой монстр, и первый послушался.

- Ты понимаешь, что я говорю? – от его рыка завибрировал воздух между ними.

Уманка затрясла головой, слева направо, быстро-быстро. На лице маленького существа показалась влага. Оно было неестественного красноватого оттенка, всё в грязи. Ваар повторил вопрос, опуская оружие.

- Ответь «Да», если понимаешь.

- Да, - повторило существо. По-видимому, его трясло, потому что плечи то и дело вздрагивали.

- Тогда слушай. Твое слово против моего, - дольше выбирать переводчика времени не было. Искать новый участок, возводить камуфляж, тестировать самок, возвращать их. Ваар ткнул когтем в сторону самца, стоящего за ее спиной. – Он нан`ку [живой], ты летишь с нами. Ты переводчик, он нан`ку. Согласна – ответь «рай-да`хнэ», и я запишу твой ответ.

«Не помешает», - быстро сообразил Ваар. Если Межгалактический совет спросит с него за переводчика, можно будет предъявить запись добровольного согласия.

Уман медлил с ответом: вероятно, оценивал, правильно ли понял предложение. Приближалось еще одно устройство, рассекающее воздух широкими мечами. Нужно было торопиться. Так они рисковали привлечь внимание наблюдателей из совета – когда науду отправлялись на Терру, речь шла о стандартной Охоте, а не Охоте на переводчика. Ваар решил ускорить процесс.

- Ты переводчик, твои уманы живы. Все. Позже мы вернем тебя на Терру. Живой.

Ледяной страх сковал тело Варны. Но еще страшнее было осознание того, что Антон, сестра, друзья погибнут, если она не согласится. Ей не хотелось соглашаться, ни при каких условиях, хотелось проснуться или погибнуть, чтобы всё поскорей закончилось, но вместо этого прошептала «рай-да`хнэ».

Завопила сестра, и грохнулся на землю оглушенный рыком Антон, но Варна ничего этого уже не видела. Спать, проснуться дома, не видеть кровь, красную, невероятно жидкую кровь, просто спать. Пожалуйста, Господи, это ведь не может быть правдой?! Мир потерял запах и цвет. Осталась только боль в запястье – далекая и ненастоящая. И осознание того, что она только что сделала.

Варна потеряла сознание, так и не услышав побеждающий взрывы рев, нервный и заполошный:

- Ваар, это существо не подходит! Подожди! Совпадение на семьдесят восемь-сто пятьдесят из четырёхсот сверр. Стой!

- У нас нет времени растягивать поиски. Зачистите местность, только воинов. Невооруженных не трогать, - передал по внутренней связи Предводитель. – За своеволие – убью лично.

Последняя фраза предназначалась Анту. Его воины не нарушат приказ.

- Ваар… - отчаялся докричаться до Предводителя Торквэй. Уман не подходил, это и без тестов видно, пусть к его нервной системе и нашел подход электромагнитный импульс.

- Готовность к взлету десять минут, - Ваар подхватил легкого умана на руки. Тот почти ничего не весил, был хрупким и горячим. Его сердце бешено колотилось, и яут слышал, как оно заходится в несвойственном для него ритме. Ничего – выживет, Торквэй постарается.


Примечание:
(1) Квейинд-твей - глупая кровь, с оттенком чего-то грязного, темного, испачканного в плохой крови.


Глава 4. Первое знакомство

Огненно-зеленый сон: полыхающие верхушки елей, дым, тени, рисующие узоры на земле, браслет среди корней – уваровиты по всей поверхности. Любимый камень Варны. Жар, удушение – и внезапно туман, холод, сковавший ноги – резкий, жесткий, но ненадолго. Через мгновение чувство льда уступило приятному ощущению прохлады. Варна потянулась. Надо же, ну и сны перед поездкой. Вокруг было темно. Наверняка сестра еще спит. Интересно, Антон с Анной уже приехали и тоже спят или… Варна глубоко вдохнула. Сон не уходил, но что-то необратимо нарушило его тревожную целостность. Тело просыпалось, а вместе с ним оживала боль в руке. Неужели отлежала? Точечные уколы вокруг запястья переместились вверх и, задержавшись в локте, спустились к кончикам пальцев. Сжала кулак – ломота не исчезла, наоборот – даже усилилась. Воспоминание приходило медленно – смутное, играющее с ней в злую игру. Варна зевнула и открыла глаза: вокруг и вправду было темно, но темнота не полная, переливающаяся янтарными полосами света. Села на постели – она обычно так делала, когда тяжелый сон не желал уходить. Уперлась руками в… поверхность не была мягкой, более того, то, что она чувствовала, не походило ни на матрас, ни на диван. Странная на ощупь шкура, под которой прощупывалась каменная поверхность. Варна окончательно проснулась, и вместе с пробуждением запястье словно резанули рваным железом. Схватившись за руку, она соскочила с твердой поверхности. Боль отдалась в ногах – когда прыгаешь с кровати, обычно не предполагаешь высоту в полтора метра. Но эта боль тут же забылась, потому что запястье, на котором крепко держался браслет, полыхнуло огнем. Попытка сорвать жгучую безделушку ничем не увенчалась, лишь превратилась в навязчивую идею. Она всё тянула и тянула ненавистную железку, сдирая кожу в кровь, не пытаясь понять, где находится, не оглядываясь по сторонам, когда кто-то подхватил ее на руки и, вздернув вверх, поставил перед собой. За запястья схватили и развели их в стороны, удерживая от последующих попыток покалечить себя. Встряхнули – довольно сильно, однако, не прикладывая к тому ни малейших усилий.

- Тихо, - услышала приглушенный рык, поверх которого глухо зазвучал перевод. Последующие слова Варна не поняла, вероятно, потому что не существовало человеческого эквивалента. Торквэй выругался: он крепко надеялся, что Ваар поскорее закончит разговор с Анту и соизволит явиться. Аттури не ожидал, что его подопечная так быстро вернется из мира снов, хотя стоило догадаться – показатели сердечной активности полчаса назад выросли. По правде говоря, сейчас ему меньше всего хотелось сломать ее – одно неловкое движение, и нет руки, ноги или любой другой выступающей части тела. – Да тихо ты. Устройство окончательно вольется в твой ритм, и боль уйдет.

Варна толком не разобрала слов, но вспомнила – всё-всё вспомнила. Их поход к лесничему домику, далекие выстрелы, взрывы, военные вертолеты, чудовищ, направляющихся к ней через огонь, опасную вещицу на земле, Антона на линии удара, бледную сестру, неведомый язык и принятое решение. Ее не убьют – вроде бы то существо пообещало даже вернуть домой. Не покалечат – зачем им покалеченный переводчик. Зачем им вообще переводчик? И что делает с ней этот механизм, словно хищник, вцепившийся в руку?

- Пожалуйста, сними, - просьба прозвучала, как требование. Она попробовала повторить еще раз, но запнулась. В языке похитивших ее монстров не было аналогов словам «пожалуйста», «прошу», «будь добр», как не было и слов благодарности. Отчаявшись, Варна расплакалась, проклиная себя за глупую женскую слабость. В янтарном полусвете она не могла рассмотреть лица того, кто продолжал держать ее за руки. Его пальцы были когтистыми и вдвое длиннее человеческих. Он нависал над ней ётуном, сошедшим со страниц любимых Эдд. Великаном из детских сказок. Рост удерживающего ее существа явно превышал два метра. Рядом с ним она чувствовала себя крохотной рыбкой, которую вытащили из моря за хвост, и теперь решают, убить на палубе или подождать до берега. Почему-то вспомнился Фродо. Она маленький, слабый хоббит рядом с гигантом – какие могут быть варианты.

- Я не сделаю больно. Моя задача – помочь тебе адаптироваться. Нужно вернуться на платформу. Здесь нет места гру'суи-бпе [панике]. От меня не будет вреда. - Варна нервничала, из-за чего прибор сбоил, и перевод звучал сбивчиво, коряво, как будто пленку заедало. Слово, похожее на панику, не стопроцентно соответствовало известному человеческому понятию. В нем звучал иной оттенок, который Варна уловить не могла. То ли потому что эти существа по-настоящему никогда не паниковали, то ли по какой-то другой причине.

- Очень больно, - прошептала она. Тем не менее упираться не стала, когда ее подтолкнули к платформе.

Увидев, что уман хромает, Торквэй фыркнул, чем заставил маленькое существо задрожать еще сильнее. Глубоко развитое чувство опасности у расы – признак постоянных войн, насилия и подлых действий. Обо всем этом он читал в Межгалактической библиотеке. Люди слабы, коварны и хитры, часто бьют в спину, но не лишены мужества. Еще они привязчивы к объекту доверия, нелогичны и эмоциональны. Науду тоже эмоциональны, но совсем по-другому. Не успел вылечить самку, как она тут же повредила себя вновь. Ваар проблем с ней не оберется. Переводчик, склонный к пограничным эмоциям, - бомба замедленного действия. Как его использовать, если один неверный шаг – и нет переводчика? Торквэй заскрежетал жвалами, но бережно подсадил маленького умана на платформу, помогая устроиться.

Подобрав под себя как можно больше меховой шкуры, Варна принялась рассматривать схватившую ее вещицу, насколько позволяло освещение. Было жарко, но терпимо. Гигант отодвинул щупающую правую руку в сторону, прижал к платформе ладонью вниз.

- Не трогай, - предупредил он.

Боль постепенно отступала, но, к сожалению, слишком медленно. На ее место приходило не менее неприятное чувство – неприятие. Постоянно хотелось двигаться, лишь бы не чувствовать устройство. Варна уже догадалась, что именно благодаря нему понимает речь инопланетян. Прибор раздражал не только кожу, но и нервы – как будто сомкнулся где-то внутри ее тела.

- Мне плохо, - выдавила из себя Варна. Хотелось умолять, просить, но вместо десятка напрашивающихся на язык слов, которым не находилось перевода, прозвучали эти два, да и то невразумительно.

Гремящий звук прокатился по зале, блики света заплясали на разошедшихся в стороны клыках. Четырех клыках – чуть изогнутых, огромных. Внезапно стало светлее. Вероятно, существо, не сходя с места, дало сигнал к увеличению освещения. Инстинктивно Варна отпрянула: монстр походил на пятнистую человекоподобную ящерицу. То, что сначала она приняла за волосы, таковым не являлось – тугие «дреды», усеянные кольцами. Валары и унтары – подсказал заботливый переводчик. Вся эта роскошь росла из головных наростов, идущих полукругом от виска до виска, и спадала по плечам вниз. В тех местах, где у человека были брови, у него росло подобие валар, только очень маленьких, и, по всей видимости, имевших другое назначение. Близко посаженные глаза темнели расплавленным желтым золотом. Привычного человеческого носа не было. И в то же время инопланетянин не был уродлив – он пугал, но не отвращал. Мандибулы разошлись в стороны, открывая зубастую челюсть – существо повторило гаркающий звук, надрывный и… Он смеялся? Немыслимо – монстр смеялся над ней! Ей было плохо, а он смеялся?! Или всё же ей показалось?

------------------------

Упрямец этот Анту – даже головы не опустил в знак согласия. Нижние мандибулы аттури норовили выпятиться – совсем не умел сдерживаться наглец. Ваар выгнул спину, несильно, но желая показать свое настроение. Этот разговор длился более двух часов. Предводитель уже давно мог бы лично оценить будущего переводчика. С момента старта маленькое создание целиком и полностью находилось под опекой Торквэя. Первым делом Ваар отдал приказ выставить следящие устройства на десяти курсирующих вокруг голубой планеты спутниках. Штурману хватило двадцати минут, чтобы рассчитать для каждого из них стыковочную траекторию – металлические шпионы, направляемые опытной рукой стрелка, отправились к цели. Лишь один отклонился от курса и, попав в притяжение Терры, упал, вспыхнув над океаном неярким метеором – сработал самоуничтожающийся механизм. Теперь если кто-то из совета или ил-рруанцев решит сунуться на Терру, науду об этом узнают. Проверив корабль и пообщавшись с пилотами, Ваар попытался связаться со Старейшинами, но потерпел неудачу: связь беспощадно глушилась близостью газовых планет, излучающих резонирующие с аппаратурой электромагнитные волны. Потратив на бессмысленное занятие два часа, он связался с Торквэем, и как только выяснил актуальное состояние умана – по словам аттури, кризис миновал, а сердце восстановило рабочий ритм, - пригласил в свой отсек Анту. Настало время поговорить.

- Дальше не замечать твоих действий нет никакой возможности. Ты сорвал операцию, и вместо подходящего по всем параметрам экземпляра мы взяли того, кто стоял на линии копья! – Ваар сдержал рев, иначе это был бы вызов. – Здесь ты в моей воле, Анту, хочешь ты этого или нет. Твои объяснения не оправдывают тебя. Я не имею права оставлять произошедшее без внимания.

- Накажешь меня? – хмыкнул аттури: мандибулы заскрипели, выражая одновременно ненависть и тревогу. С этого станется унизить перед яутами. Анту знал – случись такое, он не простит и либо отомстит, либо отправится за грань. Позволить наказать себя яуту – все равно, что дать трахнуть свой анус.

Ваар мог легко сломать его – наказать на центральной палубе до потери контроля над конечностями, а потом вышвырнуть в душевой отсек к подопечным бойцам, чтобы те могли при желании сбросить напряжение. Только они побрезгуют, ведь на аттури останется запах презрения Предводителя. Изнасиловать слабого, ненавистного, Плохую Кровь – одно дело. И совсем другое – прикоснуться к тому, от кого разит презрением их Вожака. Ваар не станет жалеть о содеянном, если такое случится. Соверши он хрол-усвей [правомерное наказание], пути назад не будет: в тщательно выстроенную духовную атмосферу команды скользким ксеноморфом проникнет поганая эмоция и разрушит баланс. Яутам предстояло не только довезти переводчика, но научиться защищать его, уживаться с ним, правильно вести себя на Межгалактической встрече и, если потребуется, отправиться спасать тех, кому грозил бесславный тей-де.

- Будь я тем, кем ты меня представляешь, убил бы, - про то, какими способами он мог это сделать, Ваар умолчал. Этот глупец считал, что существует лишь один тей-де – физический. Как он ошибался. Помимо прямого пути Тей-де не зарастала черная тропа воина, сорвавшегося в долгий и мучительно-грязный «тей-де», не уводящий за грань, а оставляющий вне истинной цели. Ваар знал тех, кто умер морально: их жизнь была полна ужасов сожаления и отвращения к миру, но главное – к себе.

Предводитель подошел вплотную к хрипло сглотнувшему аттури. «Боится меня, - фыркнул про себя Ваар. – Теперь по-настоящему. Может, это удержит его от последующих глупостей…»

- Нет. Ты вернешься и сам доложишь о случившемся Старейшинам, ровно в тех словах, которые произнесет твоя совесть. Твоя работа остается прежней – подготовить защитное обмундирование для умана. На каком этапе процесс?

Настало время облегченно выдохнуть, но Анту почему-то не мог этого сделать. Мысль о том, что Ваар допустил в решении слабость, пришлось отбросить мгновенно: остатки здравого смысла указывали на иные причины, ведущие действия Предводителя. За время разговора Анту показалось, что в помещении потемнело: расположенные на стене почета трофеи почти растворились в сгустившейся вокруг них мгле. Он впервые стоял в личном отсеке командора корабля и пробыл здесь уже более двух часов, но только сейчас подивился скупому убранству. Ничего лишнего: оружие в дальнем углу, закрепленное на подставке в порядке значимости, низкая платформа с громоздившимися на ней звездными картами, по левому боку вертикальный отсек для сна, при активации меняющий положение внутри стены на горизонтальное. Под рукой у спящего яута всегда имелся контейнер со всем необходимым: тщательно укомплектованная еда, рассчитанная на два дня, тряпки, силиконовые щетки и другие принадлежности, могущие понадобиться после пробуждения. Справа от аттури находился периметр для тренировки, куда обычно проецировалась голограмма противника – сейчас внутри было пусто.

- Подходит к завершению.

Чуть помедлив, темный науду спросил:

- Ты мог унизить меня. Почему принял другое решение?

- Потому что, в отличие от тебя, меня волнует не собственное равновесие. Твои чувства не пусты, но им нет места там, где речь идет о выживании расы. Если примешь это – увидишь мир моими глазами и поймешь, почему я не накажу тебя, несмотря на то, что должен.

- Я дам тебе знать, - рыкнул Анту.

- Твоя воля, - ответил Предводитель, задумчиво проследив взглядом покидающего отсек ученого: ни один мускул не дрогнул в крепком теле аттури, вряд ли знавшем, что такое настоящее унижение, после которого не живут.

---------------------------

- Торквэй, - неожиданно представился инопланетянин, для верности ткнув когтем в собственное плечо. – Раса науду, племя Аттури. У самки плохая кровь? Я тебя правильно понял? Ты хоть знаешь, что это такое?

Варна покачала головой из стороны в сторону и ответила «Не знаю». Вот значит, как выглядит отрицающий жест уманов.

- «Плохая кровь» или просто слово «плохой» по отношению к харпи означает, что она не любит самцов или практикует пустое соитие.

Варна вспыхнула: она никак не ожидала услышать подобное откровение из жизни представительниц прекрасного пола цивилизации, похитившей ее. Не совсем похитившей, если быть честной, ведь она сама согласилась.

- Нет, я не то хотела сказать, - поспешила с ответом, хотя кому какая разница, кого и как она предпочитает. Варна почти привыкла к облику осматривающего ее ногу монстра: он сказал, что принадлежит Аттури – по-видимому, это какое-то название государства. Сердце успокоилось, но страх никуда не ушел. Еще одна проблема состояла в том, что в языке науду не оказалось эквивалента к слову «страх», потому о накрывшем тело чувстве она не могла рассказать. Не зная, как справиться с ужасом, затаившимся под солнечным сплетением, она решила поговорить со своим новым знакомым. Когда она говорила, змеиное чувство отступало.

Руки Торквэя оказались теплыми, хоть и странными на ощупь. Сначала они прощупали больное место, потом растерли выделившуюся на ладонях смазку – Варна быстро ощутила прохладу в смазанном поврежденном участке.

- Как твое имя? Я сделаю больно, - предупредил аттури и дернул: вывихнутый сустав встал на место. Она даже вскрикнуть не успела. – Квин-ти-крхе-де, - кажется, это была похвала сродни человеческому «молодец», только переводилась как «терпеливый светлый камень». Или не терпеливый, а стойкий. Прочный. Нет, для прочности в языке науду было другое слово. Интересно посмотреть на этот квин-ти-крхе-де, какой он из себя.

- Варна, - представление вышло тихим. Торквэй попробовал имя на вкус, с пятой попытки произнеся его правильно. Уман проговаривал слова четко, звучно, как никто и никогда из яутов, часто ошибаясь в интонациях, но аттури удавалось его понимать.

Перевязав ногу узкой лентой из мягкой кожи, Торквэй принялся рассматривать левое запястье, подключив к браслету небольшой индикатор, на котором высветились красные линии-символы. Состояние переводчика приближалось к норме, несмотря на то, что эмоциональное самочувствие плавало далеко от нейтральной границы. Прежде чем приглашать Предводителя в медицинский отсек, Торквэй хотел поговорить с ним наедине. Ваар должен знать потенциальные сложности в работе с уманом, потому что терпеливое существо, не знающее, куда себя деть от ощущений в руке, безостановочно ерзающее на шкуре, соответствовало поставленным требованиям на девяносто восемь сверр. Слишком мало, но попробовать стоило. А какой у них был выбор?


[Продолжение следует...]